Почему поколение Z не может представить жизнь без психотерапии

Что тол­ка­ет мо­ло­дежь глу­бо­ко ко­пать­ся в се­бе и к че­му это при­во­дит

Ко­гда мне бы­ло 15, я по­жа­ло­ва­лась ма­ме на де­прес­сию: мол, мне ни­че­го не хо­чет­ся, все раз­дра­жа­ет и хо­чет­ся пла­кать. От­вет ма­мы был ко­рот­ким и бес­ком­про­мисс­ным: это все от ле­ни, по­мой по­лы и пе­ре­гладь по­стель­ное бе­лье — по­мо­жет. Спо­рить я не ста­ла, хо­тя пом­ню, что убор­ка мне не помогла.

От­веть я так сво­ей 19‑лет­ней доч­ке, она бы об­ви­ни­ла ме­ня в пас­сив­ной агрес­сии и обес­це­ни­ва­нии ее чувств. Но я ни­че­го та­ко­го не го­во­ри­ла, а ко­гда она в стар­шей шко­ле по­жа­ло­ва­лась на грусть-тос­ку, да­ла кон­такт спе­ци­а­ли­ста и день­ги на него. Хо­тя да­же ес­ли бы я пред­ло­жи­ла убор­ку, она бы на­шла вра­ча са­ма. В ее ре­аль­но­сти все про­сто: но­ет зуб — идем к сто­ма­то­ло­гу, бо­лит ду­ша — к психологу.

Со­вре­мен­ная мо­ло­дежь не про­сто от­кры­та к пси­хо­те­ра­пии, ка­жет­ся, она се­бя уже не мыс­лит без нее. «Де­вять из де­ся­ти мо­их дру­зей об­ра­ща­лись к пси­хо­те­ра­пев­ту, и мне ка­жет­ся, это класс­но, это по­мо­га­ет нам луч­ше по­ни­мать се­бя и друг дру­га, вы­стра­и­вать бо­лее эко­ло­гич­ные и ком­форт­ные от­но­ше­ния, — счи­та­ет жур­на­лист Ди­ля­ра Те­ля­ше­ва и до­бав­ля­ет, что да­же те, кто до ка­би­не­та вра­ча не до­брал­ся, на­хо­дят пу­ти к ре­ше­нию про­блем в те­ле­фоне. — Мы слу­ша­ем под­ка­сты, смот­рим ви­део. В мо­ем окру­же­нии по­пу­ляр­ны Ве­ро­ни­ка Си­до­ро­ва и ее «Свой от­вет», «Пси­хо­ло­гия на До­жде» (при­знан ино­аген­том), «Да­вай по­го­во­рим» — это под­каст двух дев­чо­нок (од­на жи­вет в Ка­на­де, дру­гая в Сан-Фран­цис­ко), в ко­то­ром они об­суж­да­ют кни­ги по пси­хо­ло­гии, Ев­ге­ния Стре­лец­кая на YouTube». Ма­рия и ее дру­зья встре­ча­ют­ся раз в ме­сяц до­ма, об­суж­да­ют и эти вы­пус­ки, и свои слож­но­сти, де­лят­ся со­ве­та­ми. Они на­зы­ва­ют это очень эф­фек­тив­ной груп­по­вой те­ра­пи­ей. «Те, ко­му та­ких встреч недо­ста­точ­но, хо­дят на груп­по­вые за­ня­тия в МИ­ГИП (Мос­ков­ский ин­сти­тут ге­шталь­та и психодрамы)».

Тер­ми­ны вро­де «абью­зер», «непро­ра­бо­тан­ные трав­мы», «за­кры­тие ге­шталь­та» ста­ли обыч­ны­ми в лек­си­коне мо­ло­де­жи, а все, что на­прав­ле­но внутрь се­бя, вы­зы­ва­ет осо­бен­ный ин­те­рес. По­ко­ле­нию их ро­ди­те­лей по­доб­ная ши­ро­та взгля­дов несвой­ствен­на. Как же мы вос­пи­та­ли та­кое ло­яль­ное к пси­хо­ло­гам поколение?

Глав­ный гу­ру по жиз­ни на­ше­го об­ще­ства Ека­те­ри­на Шуль­ман го­во­рит: «По­ко­ле­ние, на­зы­ва­е­мое цен­те­ни­а­ла­ми, — лю­ди, ро­див­ши­е­ся по­сле 2000 го­да, как счи­та­ет­ся, вос­при­ни­ма­ют ре­аль­ность как очень хруп­кую, неста­биль­ную, в свя­зи с чем ста­вят свою раз­лич­но по­ни­ма­е­мую без­опас­ность вы­ше все­го». Это под­тал­ки­ва­ет их укреп­лять внут­рен­нюю струк­ту­ру лич­но­сти, в том чис­ле по­сред­ством те­ра­пии и дру­гих форм са­мо­раз­ви­тия. Но есть и дру­гая при­чи­на. «Уро­вень бла­го­по­лу­чия че­ло­ве­че­ства се­го­дня поз­во­ля­ет мо­ло­де­жи за­нять­ся по­ис­ком се­бя. При этом на по­ли­ти­че­скую об­ста­нов­ку они по­вли­ять не мо­гут. За­прет на ак­тив­ное со­ци­аль­ное дей­ствие обо­ра­чи­ва­ет этот им­пульс внутрь, на то про­стран­ство, над ко­то­рым, как че­ло­ве­ку ка­жет­ся, он властен».

Пси­хо­ло­ги под­твер­жда­ют: по­ко­ле­ние, вы­ра­щен­ное «до­ста­точ­но хо­ро­ши­ми ро­ди­те­ля­ми» — те­ми са­мы­ми, ко­то­рые зна­ют, что та­кое гра­ни­цы и Я‑со­об­ще­ние, — слиш­ком за­ви­си­мо от зо­ны ком­фор­та. Столк­но­ве­ние со слож­но­стя­ми вы­би­ва­ет эти неж­ные со­зда­ния из ко­леи, при­во­дит к де­прес­си­ям, па­ни­че­ским ата­кам и вы­со­кой тревожности.

За­ме­сти­тель глав­но­го вра­ча се­мей­ной кли­ни­ки пси­хи­че­ско­го здо­ро­вья и ле­че­ния за­ви­си­мо­стей Rehab Family, к. м. н. Ни­на Зи­но­нов­на Тар­кил го­во­рит, что имен­но по­это­му пан­де­мия ока­за­ла боль­ше нега­тив­но­го вли­я­ния на мо­ло­дежь, чем на стар­шее по­ко­ле­ние. «У тех, кто ро­дил­ся по­сле 1970‑х го­дов, сфор­ми­ро­ван на­вык за­щи­ты от стрес­со­вых си­ту­а­ций, а у мо­ло­до­го по­ко­ле­ния он еще раз­вит сла­бо. Да, они быст­рее при­спо­саб­ли­ва­ют­ся к но­вой ре­аль­но­сти с тех­ни­че­ской точ­ки зре­ния, но слож­нее с эмо­ци­о­наль­ной. Ко­ли­че­ство об­ра­ще­ний со сто­ро­ны мо­ло­де­жи во вре­мя пан­де­мии за­мет­но воз­рос­ло». Но есть и хо­ро­шие но­во­сти: ес­ли со­вре­мен­ный два­дца­ти­лет­ний стра­да­ет апа­ти­ей, он с боль­шей до­лей ве­ро­ят­но­сти пой­дет к пси­хо­ло­гу, чем най­дет уте­ше­ние в ал­ко­го­ле и нар­ко­ти­ках. За­ви­си­мо­стей ста­но­вит­ся мень­ше, речь, впро­чем, не идет о га­д­же­тах и со­ци­аль­ных сетях.

Уро­вень бла­го­по­лу­чия че­ло­ве­че­ства се­го­дня поз­во­ля­ет мо­ло­де­жи за­нять­ся по­ис­ком се­бя

Но не сто­ит сво­дить все к ра­ни­мо­сти мо­ло­де­жи. Она ока­зы­ва­ет­ся до­ста­точ­но креп­ким ореш­ком, ко­гда ста­вит под во­прос су­ще­ству­ю­щий по­ря­док ве­щей. Пси­хо­лог, член Все­мир­ной пси­хо­ана­ли­ти­че­ской ас­со­ци­а­ции и Ев­ро­пей­ской шко­лы пси­хо­ана­ли­за Ми­ха­ил Стра­хов уве­рен, что ин­фан­тиль­ной мо­ло­дежь мож­но на­звать, толь­ко ес­ли мы го­во­рим об уме­нии ва­рить борщ в 18 лет или го­тов­но­сти со­здать се­мью в 20. В плане кри­ти­че­ско­го мыш­ле­ния ро­ди­те­лям до них да­ле­ко. «Мы и на­ши пред­ки жи­ли в ми­ре, ко­то­рый был вы­стро­ен из опре­де­лен­ных иде­а­лов и го­то­вых ре­ше­ний, — го­во­рит Стра­хов. — У нас не сто­ял во­прос о том, что та­кое се­мья или ка­ки­ми долж­ны быть сек­су­аль­ные от­но­ше­ния, ка­ко­ва роль муж­чи­ны и ка­кой долж­на быть жен­щи­на. На ба­зе этих непре­ре­ка­е­мых пред­став­ле­ний мож­но бы­ло вы­стро­ить всю свою жизнь. А на­ши де­ти го­то­вы жить в ми­ре, в ко­то­ром необя­за­тель­но от­тал­ки­вать­ся от за­ра­нее за­дан­ных от­ве­тов. Они го­то­вы ста­вить во­про­сы и на­хо­дить свои уни­каль­ные точ­ки опо­ры. Они до­пус­ка­ют су­ще­ство­ва­ние дру­го­го че­ло­ве­ка, ко­то­рый в корне от­ли­ча­ет­ся от те­бя са­мо­го. И по­это­му стро­ят мир, в ко­то­ром мень­ше на­ци­о­на­лиз­ма, ра­сиз­ма и пат­ри­о­тиз­ма. В этом смыс­ле ро­ди­те­ли вы­гля­дят ку­да бо­лее ин­фан­тиль­ны­ми — они не хо­тят под­вер­гать со­мне­нию про­пис­ные истины».

В пси­хо­ло­гии счи­та­ет­ся, что на­ши про­бле­мы сто­ят на трех ки­тах: от­но­ше­ния с про­ти­во­по­лож­ным по­лом, от­но­ше­ния с ро­ди­те­ля­ми и детьми и все, что свя­за­но с ка­рье­рой и со­ци­аль­ной жиз­нью. Ка­кие про­бле­мы бес­по­ко­ят по­ко­ле­ние Z? «Ча­ще все­го за­прос свя­зан с внут­ри­лич­ност­ны­ми про­бле­ма­ми — кри­зи­са­ми идео­ло­гии и фи­ло­со­фии», — го­во­рит к. м. н., врач-пси­хо­те­ра­певт Сер­гей Лок­ти­о­нов. «Де­сять лет на­зад у мо­ло­до­го по­ко­ле­ния бы­ло боль­ше ин­те­ре­са к день­гам и ка­рье­ре, прав­да, о се­мье они и то­гда уже осо­бен­но не за­ду­мы­ва­лись. А сей­час фо­кус сме­стил­ся на эк­зи­стен­ци­аль­ные раз­мыш­ле­ния, — под­твер­жда­ет Ни­на Тар­кил. — Что в мо­ей жиз­ни важ­но? Толь­ко ра­бо­та и день­ги — неин­те­рес­но! Долж­но быть что-то большее».

«Сте­рео­ти­пы стар­ших по­ко­ле­ний под­ра­зу­ме­ва­ют, что че­ло­век обя­за­тель­но дол­жен быть силь­ным, дол­жен со­от­вет­ство­вать иде­а­лам, — го­во­рит Стра­хов. — У со­вре­мен­ной мо­ло­де­жи все с точ­но­стью до на­обо­рот, они хо­тят, что­бы от них от­ста­ли. Эти услов­ные сла­бо­сти пе­ре­ста­ют быть стиг­мой, им ин­те­рес­ны их несо­вер­шен­ства, они с удо­воль­стви­ем об этом го­во­рят, ес­ли хо­ти­те, ищут их в се­бе. Ведь по­пу­ляр­ность тикто­ка и ин­ста­гра­ма — по­ка­за­тель то­го, что сей­час чрез­вы­чай­но ин­те­ре­сен че­ло­век сам по се­бе. Мож­но стать очень из­вест­ным про­сто за счет то­го, что ты та­кой, ка­кой есть».

Впро­чем, все не так ра­дуж­но. Ли­за ра­бо­та­ет в ивент-агент­стве, ей 22 го­да, пер­вый раз по­шла к пси­хо­ло­гу в 19 лет и недав­но вер­ну­лась с ви­пас­са­ны. «По­ни­ма­е­те, мы по­ко­ле­ние де­тей, ко­то­рых рас­ти­ли очень пра­виль­но, нам да­ли пу­тев­ку в хо­ро­шую жизнь, но даль­ше де­ло за на­ми, а груз ожи­да­ний ни­кто не от­ме­нял, — го­во­рит она. — Мне при­шлось прой­ти год те­ра­пии, что­бы по­нять — я не обя­за­на в 20 лет чет­ко знать, че­го хо­чу в жиз­ни, и раз­ре­шить се­бе не стре­мить­ся к успе­ху. А еще дав­ле­ние со сто­ро­ны со­ци­аль­ных се­тей. Джи­джи уже су­пер­мо­дель и ма­ма, а моя быв­шая од­но­класс­ни­ца за­ра­ба­ты­ва­ет мил­ли­о­ны в ин­ста­гра­ме. Все это бу­дет ме­шать, по­ка ты не на­учишь­ся раз­де­лять — у ме­ня свой мир и свой путь, а у них свой».

Глав­ный во­прос: хо­ро­шо это или пло­хо — увле­че­ние мо­ло­де­жи пси­хо­ло­га­ми? Та же Ди­ля­ра Те­ля­ше­ва при­зна­ет, что ин­те­рес к те­ра­пии у ее ро­вес­ни­ков ме­ста­ми ги­пер­тро­фи­ро­ван. «Ино­гда я ви­жу, что, увле­ка­ясь, ре­бя­та на­чи­на­ют ве­шать на всех во­круг яр­лы­ки вро­де «абью­зер» и «ма­ни­пу­ля­тор», пе­ре­ста­ют об­щать­ся с ро­ди­те­ля­ми и как буд­то бо­ят­ся жить. Един­ствен­ным за­щи­щен­ным ме­стом им ка­жет­ся ка­би­нет пси­хо­ло­га». «Ес­ли слиш­ком ра­но на­чать опи­рать­ся на чу­жие моз­ги, то это мо­жет вой­ти в при­выч­ку, че­ло­век утра­тит соб­ствен­ный на­вык пре­одо­ле­ния про­блем, — счи­та­ет Лок­ти­о­нов. — К пси­хо­ло­гу нуж­но ид­ти, ко­гда ты сам про­бо­вал ре­шить про­бле­му и не по­лу­чи­лось. То­гда ты зна­ешь, что те­бе ждать от те­ра­пии, и ис­поль­зу­ешь ее как ин­стру­мент, а не со­зда­ешь се­бе един­ствен­ную ду­хов­ную опо­ру». У Стра­хо­ва мне­ние дру­гое: «Нам ка­жет­ся, что су­ще­ству­ет некий иде­ал пси­хо­ло­ги­че­ско­го здо­ро­вья, ко­то­ро­го мож­но до­стичь, вро­де спор­тив­ной фор­мы. Ко­неч­но же, это не так. Че­ло­век об­ра­ща­ет­ся к спе­ци­а­ли­сту в опре­де­лен­ный мо­мент жиз­ни и с опре­де­лен­ным стра­да­ни­ем, и ни­кто дру­гой не мо­жет ука­зать, пра­виль­но это или нет. Мож­но ска­зать: об­ра­тись к тре­не­ру, к ре­пе­ти­то­ру. Но с во­про­са­ми ду­шев­но­го со­сто­я­ния так нель­зя. Ведь как пра­виль­но, ни­кто не знает».

За­даю во­прос сво­ей доч­ке и ее дру­зьям: по­мо­га­ет ли им пси­хо­ло­гия быть счаст­ли­вее? От­вет еди­но­душ­ный — однозначно.